Пока постепененно попытаюсь разобраться с заданными вопросами. Да, не хвалят в нашей школе детей за успехи, особенно в старших классах, п.ч. знают, что впереди это злосчастное ЕГЭ, которое дети должны написать хотя хотя бы на дохлую "3"- вот и  костерят целых 2 года  старшеклассников (я имею в виду 10-11 классы), чтобы они не завалили экзамены. А родители, когда приходят на род. собранияв школу, начиная с 1-го сентября, столько страха выслушивают от учителей, завучей и директора, что , придя домой, тут же  набрасываются на своего дитя: " Ты уроки делал, смотри у меня....." и т.п.  И так, поверьте, весь уч. год, п.ч. сколько бы я ни ходила на род. собрания- одна и та же песня кл. руководителей- склонение всех детей по падежам, что они сотворили и как недобросовестно учатся. Именно по этой причине на  род. собрания, начиная класса, эдак, с шестого- седьмого ходят один-два родителя. Вот вам и собрания!
  И еще  вот  о педагогике Ш.Амонашвили.

        Уроки Шалвы Амонашвили (№6 [108] 02.05.2005) Автор: Наталья Севидова
Можете ли вы представить себе такую школу (и как бы вы к ней отнеслись, доверили бы вы ей своих детей?), в которой... Материал на уроках не объясняется, а подается в виде проблемы, которую ученик должен решить самостоятельно. Учебников нет: для каждого урока преподаватели сами подбирают учебные материалы. Cочинения здесь называются письменными размышлениями. Урок математики является одновременно уроком родной речи и философии. В этой школе отсутствует привычная дисциплина, никто не заставляет учеников сидеть ровно, положив руки на парту. Ученики ведут себя на уроках по-домашнему раскованно, они не боятся говорить «не знаю» или «можно, я еще подумаю?», не получают «неудов». С ними общаются как со взрослыми: серьезно, уважительно, без фальши и окриков. И дети в этой школе открыты, любознательны и все схватывают на лету...
Необычно, не правда ли? Между тем подобные школы есть во всем мире. Хотя их, к сожалению, буквально единицы. К сожалению – потому что именно из них выходят... нет, не обязательно гении, но обязательно думающие, обязательно добрые и достойные люди (и, конечно, знающие то, что должен знать выпускник любой школы, здесь вопросов нет).
В России пионером такого направления обучения детей является Шалва Амонашвили. И все описанное выше происходит в его школах. И не только это. Что еще? Как и почему? Вот об этом мы и хотим рассказать.
В один из промозглых январских вечеров друзья пригласили меня на лекцию в рижскую церковь Св. Петра на встречу с известным педагогом–новатором, профессором Шалвой Амонашвили. Вообще-то он приехал в Ригу провести пятидневный семинар для учителей, а лекция – этот так, для всех желающих. Честно говоря, пожертвовать субботним вечером я решилась только потому, что никаких особых планов на него у меня не было. К педагогике я имею отношение, ну разве что как мама двух почти взрослых дочерей, которые давно уже и успешно сами меня воспитывают. «Будет скучно – сбежим в первые десять минут. Напротив очень милое кафе!» – договорилась я с подругой, устраиваясь в нетопленом церковном зале.
Перед алтарем появился невысокий человек в накинутой на плечи дубленке. Чуть надтреснутый негромкий голос с характерным грузинским акцентом, мягкая улыбка. Гость вынул какие-то шпаргалки и, бросая изредка взгляд в свои записочки, начал лекцию. Да нет – это была не лекция. Это была исповедь отца, который откровенно и с юмором рассказывал о том, как непрост был его собственный путь к взаимопониманию с сыном и дочерью. К разношерстной публике, собравшейся в ледяной кирхе, Шалва Александрович обращался задушевно: «Мои дорогие», «Мои хорошие», вкладывая в эти слова всю силу своей любви к человечеству. С таким же благоговением этот седовласый грузин общается и со школярами.
Позже я буквально на одном дыхании посмотрела четыре видеокассеты с записью его семинара, на котором был и показательный урок математики. Меня поразила демократичная манера общения маститого академика с четвероклашками. Излюбленная поза мэтра – на корточках перед партой. Это чтобы смотреть на ученика не сверху вниз, а глаза в глаза: «Не я им даю урок, а они мне! Ребенок – это микрокосмос, вселенская Библия мудрости». Собственно, это и есть главный постулат гуманной педагогики, к которой Амонашвили шел все пятьдесят лет своего учительства. «Физик ищет истину вовне, педагог – внутри себя. И если он нашел ее, то он может быть более прав, чем все вокруг. В педагогике коллективная мера не годится».
Поверьте на слово: то, что происходило в импровизированном классе, где мальчишки и девчонки пытались вывести формулу Альбрехта Дюрера, мало походило на урок. Мы были свидетелями напряженной работы научной лаборатории, где пытливые исследователи бьются над открытием века, а учитель – их равноправный коллега. «Каков ход ваших мыслей, коллега? – Шалва Александрович доверительно склоняется над девочкой, грызущей карандаш. – Пока не получается? Я еще к тебе подойду!» – ободряюще шепчет он. «Поздравляю вас, профессор, вы нашли блестящее решение!» – Амонашвили трясет руку сияющему пацану, первому раскусившему математическую закономерность. «О, академик, – примите мое восхищение! Какое качество вам помогло справиться с этим труднейшим заданием?» – это на очереди уже другой счастливый «ученый», который предложил свой вариант решения уравнения.
Я тоже какой-никакой школьный опыт имею. И пятерки мне ставили, и хвалили иногда, не скрою. Но чтобы процесс банального решения задачки переживать как творческий экстаз?! Нет, такого не припомню... Да уж, эти юные Эйнштейны не будут стрелять за спиной такого учителя жеваными пульками и калечить парты перочинными ножами. То, чем они занимаются на уроке – намного увлекательнее. Вот и я с первых же фраз профессора в ледяной церкви забыла, что у меня стынут руки без перчаток, что я собиралась удрать в кафе, что педагогика – не мой «профиль»... Сидела полтора часа, как завороженная. Когда все закончилось, и мы вышли на мороз, приятельница украдкой смахнула платочком слезу: «Почему я узнала это так поздно – как надо было жить, как относиться друг к другу, как воспитывать детей? Теперь уже ничего нельзя исправить!» Удивительно, но ту же мысль выразил однажды и сам мудрец Амонашвили: никто не знает, в чем замысел Творца, который дает нам понимание истины, лишь когда мы уже не можем ею воспользоваться. Вы скажете – ну вот повело в философию. Но Амонашвили от философии отделить нельзя. Я попробую сложить из отдельных фрагментов лекции и увиденного на семинаре образ этой масштабной личности – и вы поймете меня. И, может быть, чуть лучше поймете собственных детей, если они у вас есть. Но если их нет, то это не так уж и важно. Потому что в жизни каждый из нас – Ученик и Учитель в одном лице.
   И еще добавлю об опыте работы Ш.Амонашвили.Амонашвили убежден, что любой урок нужно совмещать с уроком сердцеведения. «Вот президент России болел, сводки о его здоровье были во всех газетах. А ребенок заболел – никому нет дела». Амонашвили рассказывает, как девочка Русико заболела желтухой. Шалва Александрович каждое утро приставал к ребятам с расспросами: «А какая у нее температура? А что мама сказала?» И ребятам приходилось каждый день после школы заходить к Русико за новостями. А когда девочку положили в больницу, учитель предложил: «Давайте каждый напишет ей письмо – как мы по ней соскучились, как мы ее ждем в школе! Слова на бумаге – это наши лекарства для нее». И тридцать писем с частицей души каждого ребенка пришли на адрес больницы. А когда Русико выздоровела и вернулась в класс, ребята бросились к ней, как к самому дорогому человеку – все хотели ее обнять, пожать руку и вообще как-то выразить свою нежность. Они полюбили ее – за свою заботу о ней. Это был самый счастливый день в жизни Русико. «Я хочу еще заболеть», – призналась она учителю. Вот вам урок сердцеведения! В какой методичке вы найдете такие рекомендации?
  И сравню опять с нашей"гуманной" педагогикой при нашей школе. Моего сына на "скорой" перед Новым годом едва ли не со школы увезли в реанимацию, где он пробыл 2 недели, но ни один из учителей мне не позвонил за то время и не поинтересовался, как мой сын , ну и детям, конечно же, не до моего сына было. А мне было так печально осознавать этот факт бездушия и равнодушия.

Отредактировано АСсоль (2008-08-09 16:21:45)

Я давно училась в школе и была у нас весьма и весьма строгая дама по химии- все классы зачастую получали "2". И у меня их хватало. Только мне вдруг в один момент так эти "2" надоели, что решила я подругу-отличницу по этому предмету  попросить помочь мне с задачками, а уж с теорией все же решила разбораться  сама и в итоге все же месяца через полтора-два я уже тоже вылезла по этому предмету в отличницы.  И экзамен выпускной по химиии тоже сдала блестяще -на "5". Впрочем, у той самой привередливой дамы-химички почти все сдавали после выпускной экзамен на "5". Порой, я убедилась, и высокие требования учителей ко многому нас "подстегивают". Главное, чтобы учитель с ними не переусердствовал.

Отредактировано АСсоль (2008-09-22 07:52:36)